Один из важнейших итогов в правовой сфере – это значительное смягчение участи экономических преступников как в уголовном, так и в уголовно-процессуальном законодательстве. Законодатель последовательно и все решительнее проводит курс на ослабление ответственности преступников от бизнеса и даже декриминализацию их деяний. Такая политика неизбежно приведет к негативным последствиям не только в уголовном судопроизводстве, но и в любой значимой сфере жизнедеятельности общества (экономике, здравоохранении, науке и т. д., и т. п.).
Тренд на ослабление ответственности преступников от бизнеса в российской уголовной политике наблюдается давно, но за последние полтора года он получил мощное ускорение.
Приведу наиболее заметные события указанного периода.
Первое. Федеральным законом от 29.07.2009 № 216-ФЗ изменена редакция ст. 178 УК РФ, предусматривающей уголовную ответственность за недопущение, ограничение или устранение конкуренции субъектов экономической деятельности.
В частности, был упразднен такой квалифицирующий признак, как совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, а также особо квалифицирующий признак – совершение преступления организованной группой.
Упразднено дополнительное наказание в виде штрафа и уменьшен низший порог основного наказания (с трех лет до двух месяцев лишения свободы) для лиц, совершивших преступление с применением насилия или с угрозой его применения.
Уменьшены верхний и нижний пороги основного наказания (с семи до шести лет лишения свободы и с трех лет до двух месяцев лишения свободы соответственно) для лиц, чье преступление было сопряжено с уничтожением или повреждением чужого имущества либо с угрозой его уничтожения или повреждения. Обязательным условием наступления уголовной ответственности за ряд противоправных действий определено наличие заинтересованного экономического субъекта, занимающего доминирующее положение на рынке, с ведома и в интересах которого осуществляются эти действия.
С сожалением констатируя смягчение ответственности лиц, подавляющих конкуренцию в экономике, следует подчеркнуть особую роль уголовно-правовой нормы, защищающей свободную конкуренцию, потому что без такой конкуренции подлинная рыночная экономика невозможна.
Второе. Федеральным законом от 29.12.2009 № 383-ФЗ внесено дополнение в ст. 108 УПК РФ, посвященную вопросам заключения под стражу.
Теперь заключение под стражу в качестве меры пресечения не может быть применено в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. 159, 160, 165, если эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности, а также ст. 171–174, 174.1, 176–178, 180–183, 185–185.4, 190–199.2 УК РФ (всего более 30 статей).
Здесь следует напомнить: мера пресечения для обвиняемого или подозреваемого избирается, если есть достаточные оснований полагать, что он:
- скроется от дознания, предварительного следствия или суда;
- может продолжить заниматься преступной деятельностью;
- может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу.
Заключение под стражу максимально эффективно в плане предупреждения перечисленных действий, потому что в наибольшей степени препятствует их осуществлению. Причем нет никаких оснований полагать, что экономические преступники, в отличие от остальных, непременно прекратят свою деятельность после возбуждения против них уголовного дела, не скроются от органов предварительного следствия или суда (ведь финансовых ресурсов и иных возможностей для этого у них больше, чем у лиц, совершающих корыстно-насильственные преступления), не станут подкупать участников уголовного судопроизводства, не уничтожат бухгалтерские документы и другие доказательства, иным путем не будут препятствовать производству по уголовному делу.
При таких предпосылках запрет на взятие под стражу экономических преступников означает для них фактическое разрешение осуществлять все то, чему должна препятствовать мера пресечения. Оппоненты могут возразить, что по отношению к обвиняемым (подозреваемым) в совершении экономических преступлений запрещено лишь взятие под стражу; другие, более мягкие меры пресечения (залог, домашний арест и др.), остаются в арсенале органов предварительного расследования и суда.
В связи с этим надо заметить, что перечисленные меры не только менее эффективны, чем взятие под стражу, но даже их ограниченная эффективность предопределяется в свою очередь вероятностью взятия под стражу в случае нарушения наложенных ограничений. Например, домашний арест не является физическим препятствием к тому, чтобы обвиняемый подкараулил потерпевшего, стал ему угрожать или покинул населенный пункт, где производится предварительное расследование, регион и даже страну. От этого шага обвиняемого удерживает прежде всего опасение, что тогда он будет разыскан, задержан и взят под стражу.
Однако обвиняемому в экономическом преступлении теперь это не грозит. Более того, розыск нарушившего меру пресечения лица теряет смысл, потому что мера пресечения не будет изменена на более строгую, а значит, при обнаружении разыскиваемого сотрудники правоохранительного органа не смогут его задержать и направить в СИЗО.
Запрет на взятие под стражу экономических преступников означает также деление преступников на привилегированных и прочих, причем к привилегированным отнесены отнюдь не те, деяния которых менее опасны.
Третье. Федеральным законом от 07.04.2010 № 60-ФЗ сразу в шесть раз (!) был поднят порог причиненного ущерба, незаконно извлеченного дохода, непогашенной задолженности, выше которых возможна уголовная ответственность за ряд экономических преступлений.
Прежде такой порог равнялся 250 тыс. рублей, теперь это 1,5 млн рублей. С этим изменением можно было бы согласиться, если бы инфляция в стране составляла порядка 500% в год, однако согласно официальным данным ее уровень меньше 10%.
Следует также принять во внимание, что уголовная ответственность за хищения по-прежнему наступает, если стоимость похищенного превышает 1 тыс. рублей, что экономические преступления, как правило, предполагают наличие умысла на причинение имущественного ущерба, а также то, что среднемесячная зарплата в России накануне осуществленных изменений в УК РФ, по данным Федеральной службы государственной статистики, составляла около 20 тыс. рублей. То есть 250 тыс. рублей – это та сумма денег, которую среднестатистический россиянин зарабатывает за год.
Таким образом, диапазон общественно опасных деяний, не влекущих уголовную ответственность, резко расширен.
В свете изложенного уместно задаться вопросом: каковы наиболее вероятные последствия ослабления ответственности экономических преступников?
1. Усиление криминализации отечественной экономики. Отечественный бизнес можно условно разделить на два противоборствующих лагеря – «чистый» и «грязный».
Представители первого лагеря стремятся выпускать качественную продукцию, качественно выполнять работы и оказывать услуги, платить налоги, не обманывать потребителей и партнеров. При этом они имеют относительно скромный доход. Представители второго лагеря делают все наоборот и стремятся к сверхприбылям.
Так вот, с каждым актом «гуманизации» уголовной политики представители «грязного» бизнеса получают очередное конкурентное преимущество, и, если «гуманизация» продолжится нынешними темпами, вскоре «чистый» бизнес будет полностью вытеснен с экономического пространства России. Добропорядочных бизнесменов на нем не останется, и вся отечественная экономика будет полностью криминализованной.
За счет чего «грязный» бизнес получает конкурентное преимущество? Одновременно срабатывают несколько механизмов, что усиливает конечный результат.
I. Те бизнесмены, которые нарушают налоговое законодательство и путем различных противоправных ухищрений недоплачивают или полностью не выплачивают в государственный или муниципальный бюджет установленные законом налоги и сборы, как следствие, не закладывают (или имеют возможность не закладывать) налоговые издержки в цену производимого ими товара, выполняемых работ и оказываемых услуг.
II. Представители «грязного» бизнеса являются недобросовестными партнерами: не оплачивают поставленный им по договору товар или выполненные для них работы либо, получив предоплату, «прокручивают» чужие деньги, не отгружая обещанный партнеру товар, не выполняя положенные работы, и т. д. Таким путем «грязные» бизнесмены извлекают выгоду за счет контрагентов, а это в свою очередь влечет снижение доходности бизнеса или даже разорение добросовестных партнеров.
Здесь стоит заметить, что в разумно выстроенной правовой системе за указанные деяния предусмотрена довольно суровая ответственность. К примеру, согласно ст. 257 УК Испании тот, кто во вред кредиторам совершит какое-либо действие, затягивающее, осложняющее или препятствующее исполнительному производству либо судебному обязательству, которое уже осуществляется или будет осуществляться, наказывается лишением свободы от одного года до четырех лет со штрафом от 12 до 24 месячных заработных плат. Уголовный кодекс Испании интересен тем, что он – один из самых новых в Западной Европе (принят в 1995 году) и показывает современные западноевропейские тенденции. Причем положения данной статьи применяются к обязательствам или долгам любой природы.
УК РФ предусматривает близкую, но более узкую по сфере действия правовую норму, которая сформулирована в ст. 177. Согласно ей злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности после вступления в законную силу соответствующего судебного акта влечет наказание вплоть до лишения свободы сроком на два года.
Однако обязательным наступлением уголовной ответственности является крупный размер задолженности, порог которой в 2010 г. поднят с 250 тыс. рублей до 1,5 млн рублей. Не меньшее значение имеет строгость правоприменительной практики. Так, в 2009 г. по данной статье в целом по России было осуждено всего 207 человек, из них лишь четверо были приговорены к реальному лишению свободы.
Но и это не все. Теперь предлагается полностью упразднить ст. 177 УК РФ (наряду с еще полутора десятком статей УК РФ) (Куликов В. Бизнесменам обещают волю. Известные правоведы предлагают разгрузить тюрьмы // Российская газета. 2011. 10 фев.).
III. В «грязном» бизнесе широко практикуется нарушение законодательства о защите товарного знака, знака обслуживания, наименования места происхождения товара и прочее.
В результате добросовестный и объективно востребованный на рынке товаропроизводитель, его дилеры испытывают сложности в сбыте своего товара, терпят убытки, снижается их заинтересованность в производстве и сбыте качественного товара, разработке новых, передовых образцов.
Причем приведенный перечень того, как срабатывает конкурентное преимущество недобросовестных бизнесменов в условиях ослабления их уголовной ответственности, не исчерпан.
2. Умножение рядов лиц, совершающих общественно опасные деяния в области экономики.
Во-первых, за счет тех бизнесменов, которые по указанным выше причинам не выдержали конкуренции с экономическими преступниками и, чтобы не уйти с рынка, переняли их стиль ведения бизнеса.
Во-вторых, за счет тех лиц, промыслом которых прежде было совершение преступлений иного рода и которых привлекла перспектива совершать то же самое (преступления), но в больших масштабах, с большей прибылью и относительно безнаказанно.
Этот тезис можно проиллюстрировать следующим примером. Допустим, что члены организованной преступной группировки (ОПГ) предъявили предпринимателю требование о ежемесячной выплате им 100 тыс. рублей под надуманным предлогом (например, за то, что он работает «на их территории»). Требование было подкреплено угрозой поджечь дом предпринимателя в случае невыполнения. Здесь важно подчеркнуть, что независимо от того, выполнит ли предприниматель предъявленное ему требование, содеянное членами ОПГ образует состав законченного особо тяжкого преступления – вымогательства, совершенного организованной группой (п. «а» ч. 3 ст. 163 УК РФ); виновным грозит лишение свободы на срок от 7 до 15 лет со штрафом в размере до 1 млн рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового и с ограничением свободы на срок до двух лет либо без такового.
Модифицируем предложенную для анализа ситуацию и представим, что те же члены ОПГ предъявляют тому же предпринимателю требование, подкрепленное той же угрозой, но содержание требования будет иным. На этот раз они требуют, чтобы предприниматель не подавал (изменил, отозвал) заявку на участие в торгах (в форме конкурса или аукциона) на право заключить государственный контракт на поставку товаров или выполнения работ для нужд органов внутренних дел либо иных получателей средств федерального бюджета. Требование обусловлено тем, что в торгах намерен участвовать другой предприниматель, которого они поддерживают, поэтому желают устранить конкурента, способного предложить более выгодные условия.
Как изменится уголовно-правовая оценка содеянного? Состава вымогательства в действиях членов ОПГ не усматривается, поскольку они не требуют передачи им имущества, права на имущество или совершения иных действий имущественного характера, что является обязательным условием наступления ответственности по ст. 163 УК РФ. Сама же по себе угроза уничтожения чужого имущества не является уголовно наказуемой (ответственность за такую угрозу предусматривала ст. 207 УК РСФСР, прекратившая свое действие с 1 января 1997 г.).
Вместе с тем в их действиях усматриваются некоторые признаки преступления, предусмотренного ст. 178 УК РФ, а именно ограничение доступа на рынок. Однако состава названного преступления (то есть всей совокупности его признаков) здесь не усматривается, поскольку диспозиция уголовно-правовой нормы требует, чтобы заинтересованный экономический субъект, с ведома или в интересах которого угрожают, занимал доминирующее положение на рынке, но такой признак не презюмируется.
Кроме того, для наступления ответственности по ст. 178 УК РФ необходимо установить, что в результате действий виновных причинен крупный ущерб гражданам, организациям или государству (более 1,5 млн рублей) либо извлечен доход в крупном размере (более 5 млн рублей); но такие признаки не установлены.
В завершение анализа данного примера важно отметить, что согласно прежней редакции ст. 178 УК РФ ограничение доступа на рынок, а равно устранение с него других субъектов экономической деятельности влекли ответственность независимо от того, занимал ли доминирующее положение на рынке субъект, в интересах которого осуществлены противоправные действия. Причем совершение рассматриваемого преступления организованной группой предопределяло квалификацию по ч. 3 ст. 178 УК РФ и наказание в виде лишения свободы на срок от трех до семи лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового.
В-третьих, за счет притока в Россию международных преступников (прежде всего, выходцев из России и СССР, проживающих за рубежом, а также граждан государств ближнего зарубежья), которых привлечет возможность под предлогом ведения предпринимательской деятельности безнаказанно совершать общественно опасные деяния, сулящие большую прибыль, – деяния, сурово наказуемые в иных государствах.
При посещении Швейцарии 11 октября 2010 г. министр юстиции России А. Коновалов дал журналистам пространное интервью, значительная часть которого была посвящена вопросам дальнейшей либерализации уголовной ответственности экономических преступников, установления для них альтернативных наказаний (за что выступает Коновалов). Можно предположить, что знакомство с уголовной юстицией страны посещения дало к этому веский повод, что благополучная и экономически развитая Швейцария в этом отношении может быть образцом для подражания. А как на самом деле?
Например, мошенничество без квалифицирующих признаков в Швейцарии влечет для виновного наказание в виде каторжной тюрьмы (наиболее строгий вид лишения свободы) до пяти лет или тюремного заключения до трех лет (ст. 146 УК Швейцарии). Если же мошенничество представляло собой промысел, то виновному грозит наказание в виде каторжной тюрьмы до 10 лет или тюремного заключения. Вот такая альтернатива. Предлагаю сравнить эти данные.
У нас по еще не измененному в этой части законодательству за мошенничество без квалифицирующих признаков (ч. 1 ст. 159 УК РФ) виновному грозит штраф в размере до 120 тыс. рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного года, либо обязательные работы на срок до 180 часов, либо исправительные работы на срок от шести месяцев до одного года, либо ограничение свободы на срок до двух лет, либо арест на срок от двух до четырех месяцев, либо лишение свободы на срок до двух лет (по общему правилу, с отбыванием наказания в колонии-поселении).
3. Углубление и расширение проявлений организованной преступности в экономической сфере. Это будет происходить и уже происходит по двум причинам. Во-первых, значительное увеличение числа экономических преступников приведет к обострению конкуренции между ними и, как результат, к появлению новых сильных преступных группировок. Во-вторых, относительная безнаказанность повысит привлекательность экономической сферы для уже сформированных организованных преступных группировок, извлекающих доход в других сферах. Поэтому часть обозначенных группировок перепрофилирует свою деятельность, переключится на экономику в качестве основной или дополнительной области приложения своих усилий.
4. Стагнация российской экономики, невозможность осуществления ее модернизации. Экономические преступники не заинтересованы в том, чтобы инвестировать средства в прорывные технологии и другие долговременные проекты. Потому что вкладывать средства нужно сейчас, а прибыль ожидается не раньше, чем через несколько лет, и размер этой прибыли находится под вопросом. В то время как сегодня они (экономические преступники) имеют сверхприбыль быстро и при небольших вложениях.
Другой важный фактор: осознавая общественную опасность своей деятельности и (как следствие) угрозу того, что в будущем (возможно, недалеком) политический курс может измениться, законодательство и правоприменительная практика – ужесточиться, преступники от бизнеса не ставят себя в зависимость от долговременных проектов; в целях собственной безопасности, а также сохранения приобретенного они должны быть готовы в любой момент быстро свернуть все свои дела. Поэтому они не только не стремятся к развитию и модернизации, но и не вкладывают средства в обновление основных фондов предприятий, износ которых в стране давно перешел критический рубеж.
5. Усиление имущественного и иного расслоения общества, еще более глубокое нарушение принципа справедливого распределения совокупного экономического продукта, все большее возрастание социальной напряженности в обществе.
Главным механизмом, обеспечивающим возникновение и поддержание в обществе данных негативных обстоятельств, является преступность в целом и, прежде всего, преступность экономическая. Соответственно основным способом восстановления справедливости, повышения уровня жизни и безопасности граждан, обеспечения экономического благополучия общества является борьба с преступностью во всех ее проявлениях.
В противном случае общественно вредные деяния могут объявляться полезными или нейтральными, а значит, непреступными. В любом случае декриминализация и фактическое поощрение общественно опасных деяний в сфере экономики означает упрочение означенного порочного механизма и усугубление перечисленных негативных обстоятельств.