Глава правления ОАО «Газпром» Алексей Миллер в 2008 году заявил, что не пройдёт и 10 лет, как стоимость государственной корпорации вырастет с 360 млрд $ до 1 трлн в американской валюте. В конце 1 десятилетия XXI века учитывая монополию на постсоветском пространстве и лидирующие позиции на европейском рынке углеводородов это выглядело более чем реально.
Спустя 12 лет после таких заявлений реалии показывают, что озвученная главой «Газпрома» концепция России, как сверхдержавы в энергетическом плане, терпит безоговорочное фиаско.
В эпоху всемирной пандемии коронавируса, приведшей к обвалу мирового рынка углеводородов, в первую очередь пострадали те страны, ВВП которых в значительной мере зависим от добычи и продажи нефти и газа. Главная особенность добычи таких ископаемых заключается в том, что «закрутить на время кран» на скважинах технически (а значит и практически) невозможно.
В момент, когда все хранилища, цистерны, бочки и канистры переполнены, добытчик может либо прекратить «качать» углеводороды, закрыв скважину (которую в последствии невозможно «открыть» заново), либо продавать ископаемые в ущерб себе, чтобы постоянно иметь в запасе «пустую тару».
Российский монополист нашёл 3 выход: учитывая своё привилегированное состояние, как крупнейшего наполнителя госбюджета РФ, и заручившись поддержкой на самом высоком уровне, «Газпром» запустил программу льготного перевода автомобильного транспорта с бензина на сжиженный природный газ, а также газификацию отдалённых регионов страны. Опять же за счёт СПГ.
В результате вместо денег, которые монополист должен был выручить за продажу на экспорт «голубого топлива» и отчислить часть этой прибыли в бюджет, «Газпром» практически превратился в дотационную компанию.
В будущем, по мнению многих экспертов, корпорацию скорее всего ждёт «расщепление» на отдельные структурные подразделения. Самые прибыльные из них останутся «под присмотром» государства. Остальные же, скорее всего, перейдут в частную собственность.