Очень необычный спор изучила Судебная коллегия по административным делам Верховного суда РФ. Гражданка, которая к ним обратилась, была не согласна с решениями местных судов — те отказались раскрыть ей тайну, кто были ее настоящие родители.
История началась с того, что в суд обратилась взрослая женщина, которую в младенчестве удочерила и воспитала другая семья. Став взрослой и выйдя замуж, истица обратилась в ЗАГС с просьбой показать ее настоящее свидетельство о рождении и дать информацию о своих биологических родителях. В ЗАГСе ей предоставить такую информацию отказались, сославшись на «недопустимость раскрытия тайны усыновления».
В суд женщина пришла с иском, в котором оспаривался отказ ЗАГСа. Истица со слов своих приемных родителей знала, что по первому свидетельству о рождении у нее были другие имя, отчество и фамилия. Знала, что в этом свидетельстве есть имя и фамилия ее биологической матери, а сведений об отце не было. Знала, что мать от нее официально отказалась. А когда приемные родители ее удочерили, они дали ей новое имя, фамилию и отчество. И девочке было выписано другое свидетельство о рождении.
Разглашать тайну усыновления не допускается «против воли усыновителей», и за это наказывают
В своих заявлениях сначала в ЗАГС, а потом и в суд гражданка указала, что сведения о биологической матери ей необходимы «для раскрытия генетической истории семьи, а также выявления (диагностики) наследственных заболеваний».
Но местный районный суд, а потом и апелляция гражданке в ее просьбе отказали. Местные суды заявили, что запрашиваемые сведения «относятся к информации, доступ к которой ограничен федеральным законом». А на довод, что приемные родители сами рассказали взрослой дочери правду и даже дали письменное согласие, чтобы она узнала о своей биологической матери, суды заявили следующее. По их мнению, «согласие усыновителей на раскрытие тайны усыновления не может являться основанием для предоставления персональных данных биологических родителей». С такими аргументами не согласился Верховный суд. И объяснил почему.
Верховный суд начал с Семейного кодекса, со статьи 139. В этой статье говорится про тайну усыновления и о том, что чиновники, которые регистрируют усыновление, или просто граждане, узнавшие тайну усыновления, обязаны ее хранить. А граждане, разгласившие тайну «против воли усыновителей», отвечают за это по закону. Охрана тайны усыновления предусмотрена еще и Законом «Об актах гражданского состояния». В нем сказано (статья 47), что работники ЗАГСов не имеют права без согласия усыновителей сообщать какие-либо сведения об усыновлении и «выдавать документы, из содержания которых видно, что усыновители не являются родителями ребенка».
Из всего сказанного Верховный суд делает следующий вывод: разглашать тайну усыновления не допускается «против воли усыновителей», и за это привлекают к ответственности.
По правовой позиции Конституционного суда законодатель исходил из того, что раскрытие тайны усыновления может причинить ребенку моральные страдания, отразится на всей его жизни. А возможность рассказать ребенку правду законодатель связал исключительно с волей усыновителей. В нашем случае суд установил, что приемные родители добровольно дали согласие на раскрытие тайны усыновления.
Верховный суд также остановился на Конвенции ООН о правах ребенка, в которой закреплено право ребенка знать, насколько это возможно, своих подлинных родителей. Там же сказано, что у ребенка есть право на семейные связи, которые вместе с гражданством и именем — элемент сохранения индивидуальности.
Верховный суд рассказал и о практике Европейского суда по правам человека по делам, связанным с раскрытием информации об усыновлении. В решениях этого суда по разным странам проходила главной мысль, что у человека есть право знать своих предков.
Наша Конституция (статья 24) обязывает органы власти обеспечить каждому возможность ознакомления с документами, затрагивающие права и свободы гражданина. А Конституционный суд заявил, когда рассматривал аналогичное дело, что ограничения в праве знать своих настоящих предков, которые прописаны в этих двух законах, «не должны приводить к исключению возможности осуществления этого права». В ситуации с усыновлением сведения о происхождении, хотя и имеют конфиденциальный характер, могут оказаться незаменимыми для раскрытия генетической истории семьи, для выявления наследственных заболеваний, предотвращения браков с близкими кровными родственниками и прочее. В нашем случае, подчеркнул Верховный суд, целью истицы было получение сведений о биологической матери, установление возможных заболеваний и генетической истории семьи, выявление биологических связей, получение возможности диагностировать наследственные заболевания. Все решения местных судов пересмотрят.