На переговорах Путина и Байдена, которые прошли 7 декабря этого года в формате видеозвонка, прозвучали две спорные темы, по которым договаривающиеся высокие стороны, кажется, так и не пришли к компромиссному решению. Не пришли, впрочем, по разным причинам.
Для России это — предложение к главе США письменно гарантировать нераспространение НАТО на восток. А если говорить конкретнее, то не включать в Альянс Украину. Для США же конфликтной точкой стали якобы угроза «военного вторжения» России на территорию Украины и сведения о почти 100 тыс. военнослужащих РФ на юго-западных границах.
Начать здесь стоит с российских войск. Которые, если и дислоцируются вблизи Украины, то как-то уж слишком загадочно это делают. Поскольку эксперты НАТО, аналитики из США и ряд европейских СМИ эти войска очень четко «видят». А вот, например, представитель Государственной пограничной службы Украины (ГПС) Андрей Демченко еще 15 ноября заявил:
«Непосредственно возле границы соседней страны мы не фиксируем никакого перемещения техники или военных. Если какие-то действия и происходят, они могут происходить за десятки, а то и сотни километров от государственной границы».
Правда, потом украинская сторона все же «увидела угрозу вторжения». Но нужно в этом сюжете понимать одну простую вещь: Россия как суверенное государство может по своей территории перемещать войска куда и как угодно.
И если даже российские подразделения стоят у границ Украины, они там имеют полное право стоять — никаких норм международного права не нарушают. Более того, если они там есть, то не факт, что их дислокация обусловлена очередной эскалацией конфликта на востоке Украины. Более того, это совершенно не означает желания или даже доктринально обусловленной возможности входа российских военных подразделений на территорию данного сопредельного государства.
Собственно, об этом в недавнем официальном комментарии заявил заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков:
«Американцы необъяснимым образом зациклены на идее о существовании угрозы «российского вторжения» на Украину. Этого нет и быть не может».
Стоит отметить, что это не просто «горячие заверения» господина Рябкова. Такое положение о ненападении обозначено в российских стратегических документах. В частности в военной доктрине РФ, в которой черным по белому прописано:
«Военная политика Российской Федерации направлена на недопущение гонки вооружений, сдерживание и предотвращение военных конфликтов».
Предотвращение военных конфликтов — это нечто явно противоположное опасениям о «российском военном вторжении», которое озвучивается западными политиками и СМИ. Здесь, собственно, стоит вернуться ко второму проблемному вопросу переговоров российского и американского президентов и комментарию по этому поводу все того же Сергея Рябкова.
А именно к гарантиям о том, что НАТО не будет расширяться на восток за счет Украины. Вашингтон и руководство Североатлантического альянса такие гарантии предоставлять отказались. При этом в довольно категоричной форме. В частности, пресс-секретарь Белого дома Джен Псаки на пресс-конференции по итогам переговоров Путина и Байдена заявила:
«Только страны НАТО могут решать, кто является членом Альянса, не Россия. Важно помнить, кто является в этой ситуации провокатором, это не Соединенные Штаты и не Украина».
И на этот, и иные аналогичные ответы последовала уже реакция нашей страны и МИД. Так, Сергей Рябков, комментируя позицию НАТО относительно своих «восточных планов», подчеркнул:
«Отсутствие прогресса в направлении политико-дипломатического решения этой проблемы приведет к тому, что наш ответ будет военным и военно-техническим».
Что в западных СМИ было интерпретировано как намек на применение ранее запрещенного оружия. А именно ракет малой и средней дальности. О чем и написала британская The Times. А в комментариях к этому материалу читатели начали задаваться вопросами: сколько осталось времени до полноценного «ядерного армагеддона» и кто же в нем будет виноват?
Нюанс тут в том, что обозначенные ракеты действительно перестали быть «запрещенными вооружениями», поскольку 1 февраля 2019 года прежний президент США Дональд Трамп объявил о начале выхода из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД). В итоге США вышли из договора 2 августа 2019 года, в ответ действие ДРСМД прекратила и Россия. Это, к слову, о том, кто занимается постоянной эскалацией военной напряженности в мире и инициирует процессы, которые в прошлом именовались не иначе как гонка вооружений.
Однако даже наличие и у нас, и у НАТО с США подобных ракет совершенно не предполагает, что эти ракеты непременно «жахнут». Ровно потому, что словосочетание «военный и военно-технический ответ» из уст Сергея Рябкова можно и нужно трактовать не как предупреждение о начале военных действий, а как слова о том, что Россия, например, начнет военное усиление по своим западным границам.
То есть группировка войск на границе с Украиной может стать объективной реальностью. Как и новые военные базы. И не только там, а еще и в Калининградской области. Ну, и по договоренности с Лукашенко еще и в Белоруссии.
А судя по оговорке про «военно-технический ответ», на базах этих вполне могут размещаться и российские ракеты самой разной дальности и скорости — вплоть до гиперзвуковой. Но, стоит повториться, это будет ответ на очередной виток эскалации военной напряженности, а не «начало ядерного армагеддона».
Впрочем, во всей этой истории все же есть небольшой шанс мирного разрешения ситуации, поскольку по итогам переговоров Джо Байден завил о намерении организовать встречу представителей России с руководством Североатлантического альянса для «снижения напряженности».
И на этих переговорах, хотя вероятность такого и достаточно мала, может быть выработан компромиссный вариант — с гарантиями как от российской стороны, так и от Альянса о взаимном ненападении и отсутствии провокационных действий. Однако на текущий момент возможность полного «согласия и примирения» все же невелика. Хотя и о том, что «завтра война», говорить тоже, в общем-то, не стоит.