Вряд ли в политике делается что-либо на эмоциях. По крайней мере, доля такого политика чаще всего жалкая, а у государства в наличии серьезные проблемы. Эмоции в политике – всегда наигранные и вторичное оформление расчетов.
Соответственно, признание республик имеет намного более глубокие корни, чем эмоциональная реакция на интенсификацию обстрелов республик или ликвидацию ДРГ противника. Или кумулятивным эффектом от почти 8-летнего игнорирования Украиной минских соглашений.
В принципе, о нарастании враждебности Запада, мгновенно возобновившейся после остановки распада России, можно рассуждать долго и доказательно. Главное в том, что песни про «агрессивную», «имперскую» и прочую нехорошую Россию соотечественники слышали намного задолго до 2014 года. Наш бизнес был заблаговременно назван преступным, инициативы – недостойными внимания, а граждане – третьесортными. Существенная часть информационного потока была направлена не на попытки достижения взаимоприемлемых решений, а на «избавление» от зависимости от России. В какой-то момент, это стало ide-fix западных политиков. А, чтобы в России не было сомнений относительно враждебного отношения, российский «Газпром» был демонстративно засужен в «самом справедливом» евросуде.
Противник не только последовательно усиливал ограничительные меры, но заявил, что примет откровенно враждебное государство в НАТО. Можно также отметить, что Западу был выставлен ультиматум, который он отверг с высокомерным пренебрежением. Мысль Киева о восстановлении статуса ядерной державы послужила уже мало что значащим по решениям, но сильным с пропагандистской точки зрения дополнением.
Окончательно камень на могиле минских соглашений был поставлен переговорами с Германией, Францией и украинскими заявлениями. «Красавице» соглашения не понравились до степени совершенно определенного отказа, а «гаранты» с западной стороны, заняли 100% проукраинскую позицию. Смысл тянуть реализацию нереализуемого утрачен. Это привело бы только к переходу санкций на новый уровень и еще большей информационной истерии. Далее Россию объявили бы проигравшей по всем направлениям, и было бы весьма трудно утверждать обратное.
Само состояние украинской экономики настолько плохое, что хуже быть уже не может. Сочетание дорогого газа, проблем с углем и износом АЭС, наличествующее напряжение с финансами и расходами на военные действия, обозначило наилучшую точку для усиления нажима. Дальше могло стать только лучше: украинский долг могли реструктуризировать, на место клоуна найти более адекватного управленца, некие крохи инвестиций т п.д., Да и все разговоры про самостоятельное падение Украины – до момента краха всего лишь разговоры. Упасть Украине решено было помочь.
Теперь, сделан уверенный «шаг навстречу» враждебным действиям. По большому счету, вполне назрели и гораздо более серьезные санкции, наподобие отзыва послов из стран НАТО и постановка госкомпаниям задачи снизить зависимость от поставок в страны из списка недружественных. Не все сделано и в части создания для НАТО контругроз самого разного характера. Противнику нужно показать, что он добился эскалации и что ее можно интенсифицировать и далее. Выражаясь военным языком – не стоит отдавать инициативу.