В процессуальной доктрине общепринятым является утверждение, что суд, выдавший исполнительный документ, осуществляет контроль за его исполнением. Вместе с тем иногда законом допускается, чтобы контроль за исполнением исполнительного документа, выданного судом общей юрисдикции, производился арбитражным судом.
С принятием Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» (Закон) и связанных с ним изменений в КоАП РФ судебные приставы-исполнители получили право привлекать должников к ответственности за совершение административных правонарушений на основании ст. 17.14 «Нарушение законодательства об исполнительном производстве» и ст. 17.15 «Неисполнение содержащихся в исполнительном документе требований неимущественного характера» КоАП РФ.
Соответствующая деятельность приставов стала регулироваться не только Законом, но и законодательством об административных правонарушениях. Увеличение числа источников правового регулирования, к сожалению, привело к появлению разных подходов к решению вопросов в этой сфере. Один из таких вопросов – подведомственность дел об оспаривании постановлений пристава о привлечении должника к административной ответственности по названным статьям.
В основе документ…
Исходя из норм Закона критерием разграничения подведомственности названных дел должен выступать вид исполнительного документа, в ходе исполнения которого пристав применил к должнику меры административной ответственности.
В силу ч. 2 ст. 128 Закона заявление об оспаривании постановления должностного лица Службы судебных приставов, его действий (бездействия) подается в арбитражный суд в случаях:
- исполнения исполнительного документа, выданного арбитражным судом;
- исполнения требований, содержащихся в исполнительных документах, указанных в п. 5 и 6 ч. 1 ст. 12 Закона, в отношении организации или гражданина, осуществляющего предпринимательскую деятельность без образования юрлица;
- исполнения постановления пристава, вынесенного в соответствии с ч. 6 ст. 30 Закона, если должником является организация или индивидуальный предприниматель, и исполнительное производство возбуждено в связи с его предпринимательской деятельностью;
- в иных случаях, установленных процессуальным законодательством.
Исходя из буквального толкования ч. 2 ст. 128 Закона юрисдикционные решения, направленные на привлечение должника к административной ответственности, принятые в ходе исполнения исполнительного документа суда общей юрисдикции либо удостоверения комиссии по трудовым спорам, соглашения об уплате алиментов, другого документа, контроль за исполнением которого согласно процитированной статье осуществляется судом общей юрисдикции, также должны проверяться на соответствие закону судом общей юрисдикции. Однако существует и другая позиция.
…или статус должника?
В силу ст. 30.1 КоАП РФ основным критерием разграничения подведомственности дел об оспаривании постановлений пристава о привлечении должника к административной ответственности является статус правонарушителя: «Постановление по делу об административном правонарушении, совершенном юридическим лицом или лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, обжалуется в арбитражный суд в соответствии с арбитражным процессуальным законодательством».
Отметим, что при буквальном прочтении ст. 30.1 КоАП РФ складывается довольно необычная с точки зрения привычных правил разграничения подведомственности ситуация, которую образно можно именовать «перекрестным» судебным контролем в сфере исполнительного производства.
Так, в ходе рассмотрения дел об оспаривании постановления о привлечении должника к административной ответственности по ст. 17.15 КоАП РФ суд выясняет, исполнено ли требование исполнительного документа. При этом вывод суда о фактическом исполнении должником данного требования может послужить основанием для окончания приставом исполнительного производства (п. 1 ч. 1 ст. 47 Закона). В результате становится возможной ситуация, когда окончание исполнительного производства поставлено в зависимость от выводов арбитражного суда, в то время как контроль за исполнением такого исполнительного документа согласно ст. 128 Закона осуществляется судом общей юрисдикции. Представляется, что подобное положение вещей не согласуется с целевым и буквальным толкованием норм ст. 128 Закона.
Кроме того, в описанной ситуации решением арбитражного суда могут предопределяться субъективные права не имеющих статуса индивидуального предпринимателя граждан – взыскателей по соответствующим исполнительным документам. Это недопустимо по смыслу ч. 2 ст. 27 АПК РФ, согласно которой, если иное прямо не предусмотрено законом, арбитражные суды разрешают экономические споры и рассматривают иные дела с участием организаций и предпринимателей.
В чем суть спора?
Сторонники второй точки зрения полагают, что поставленный вопрос должен решаться исходя из субъектного состава и правовой природы спора, по итогам рассмотрения которого выдан исполнительный документ (постановления ФАС ВВО от 04.08.2009 № А79-8162/2008, ФАС ДВО от 16.02.2010 № Ф03-343/2010, ФАС УО от 24.11.2010 № Ф09-9698/10-С1).
Например, граждане, имеющие статус индивидуального предпринимателя, могут выступать участниками материальных правоотношений в качестве как субъектов предпринимательской деятельности, так и граждан (физических лиц).
Если предприниматель не исполнит неимущественное требование, возникшие в связи с его предпринимательской деятельностью (например, материально-правовое требование, подтвержденное решением суда общей юрисдикции по делу о защите прав потребителей, в котором он выступал ответчиком), то дело об оспаривании постановления пристава о привлечении должника к административной ответственности по ст. 17.15 КоАП РФ подведомственно арбитражному суду.
А если не будет исполнено требование неимущественного характера, подтвержденное решением по делу, в рамках которого статус предпринимателя правового значения не имел (например, спор из семейных правоотношений), то дело об оспаривании постановления пристава подведомственно суду общей юрисдикции.
Указанный подход распространяется и на дела, связанные с привлечением к административной ответственности организаций, в том числе госорганов.
В частности, в Постановлении ВС РФ от 18.02.2011 № 18-АД11-1 содержится следующее правовое решение. Таможенный орган (должник), привлеченный к административной ответственности, не выступал в деле, по итогам рассмотрения которого выдан исполнительный документ, в качестве субъекта предпринимательской и иной экономической деятельности: «В соответствии с п. 3 ст. 29 АПК РФ арбитражные суды рассматривают в порядке административного производства дела об административных правонарушениях, если федеральным законом их рассмотрение отнесено к компетенции арбитражного суда.
Порядок рассмотрения арбитражным судом дел об оспаривании решений административных органов о привлечении к административной ответственности регулируется § 2 главы 25 АПК РФ.
В соответствии с ч. 2 ст. 207 Кодекса производство по делам об оспаривании решений административных органов возбуждается на основании заявлений юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, привлеченных к административной ответственности в связи с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности, об оспаривании решений административных органов о привлечении к административной ответственности.
Таким образом, арбитражному суду подведомственны дела по жалобам на постановления по делам об административных правонарушениях, совершенных юридическими лицами или лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, в связи с осуществлением ими предпринимательской или иной экономической деятельности.
Дела по жалобам на постановления об административных правонарушениях, вынесенные в отношении юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, если совершенные ими административные правонарушения не связаны с осуществлением предпринимательской или иной экономической деятельности, подведомственны суду общей юрисдикции».
Стоит отметить, что подход, согласно которому оспаривание постановлений пристава о привлечении должника к ответственности на основании ст. 17.14, 17.15 КоАП РФ должно осуществляться исходя из норм КоАП РФ, а не Закона, поддержан не только на практике, но и в литературе (см: Комментарий к Федеральному закону «Об исполнительном производстве» и практике его применения / [Л.В. Белоусов и др.]; отв. ред. И.В. Решетникова. М., 2009. С. 605–606 (автор соответствующего комментария – А.В. Закарлюка). По мнению А.В. Закарлюки, пристав, применяя к виновным лицам санкции, предусмотренные КоАП РФ, осуществляет не исполнительские, а административно-карательные и правообеспечивающие функции, имеющие целью наказание оступившегося и устранение нарушений установленного порядка принудительного исполнения (Там же. С. 606).
На наш взгляд, последняя точка зрения представляется наиболее верной. Вместе с тем в перспективе развития законодательства вряд ли целесообразно сохранение положения вещей, при котором контроль за исполнением одного и того же исполнительного документа возлагается на разнородные юрисдикционные органы.