Похищение одним родителем у другого собственного ребенка — ситуация нелепая, находящаяся в некотором смысле за гранью разумного понимания человеческих отношений. Однако, подобная практика набирает обороты и становится серьезной проблемой для огромного количества российских семей. О том, в чем состоит проблема и какие решения могли бы помочь найти выход, поговорим в этой статье.
Проблема равенства прав родителей
Когда суд определяет место жительство несовершеннолетнего с одним из родителей, второй имеет равное с ним право на участие в жизни ребенка, что предполагает не только участие в образовательном процессе, процессе воспитания, лечения и финансовую поддержку, но и возможность видеться и общаться.
И если родитель, с которым оставили ребенка, чинит препятствия такому участию и общению, в том числе общению с бабушкой и дедушкой с другой стороны, он нарушает букву закона. В данном случае нарушается в первую очередь право несовершеннолетнего, установленное статьей 55 СК РФ, а также право родственников ребенка на общение, закрепленное в статье 67.
В подобных ситуациях родственник, в том числе второй родитель, может обратиться в орган опеки, а не добившись таким образом результата, подать иск в суд с требованием определить порядок общения. Имея на руках судебных акт, определяющий такой порядок, родитель может беспрепятственно общаться с ребенком в установленные дни и часы, а в случае сопротивления со стороны бывшего супруга предъявить исполнительный лист в ФССП с целью принудительного исполнения судебного решения.
В теории все просто, если бы только у обиженных родителей не возникал умысел на похищение ребенка вопреки решению суда.
Правовые рычаги воздействия на родителя-похитителя
В ситуациях, когда игнорирующий требования суда родитель позволяет себе нарушить установленный порядок общения с ребенком, уполномоченный орган применяет в отношении него административное преследование. Последнее выражается в привлечении к ответственности за нарушение прав и интересов ребенка. Согласно диспозиции части 2 статьи 5.35 КоАП РФ, таковое может предполагать:
- неисполнение решения суда, определяющего место жительства ребенка;
- препятствие общению;
- сокрытие места нахождения ребенка вопреки его желанию;
- неисполнение решения суда, устанавливающего порядок исполнения родительских прав;
- иное противодействие реализации прав родителя.
Таким образом, вышеуказанная статья имеет широкое применение и может использоваться для привлечения к ответственности как родителя, с которым остался ребенок и который препятствует общению, так и в отношении родителя, который вопреки интересам ребенка и установленному судом порядку совершает противоправные действия, к примеру, забирает несовершеннолетнего с целью общения по расписанию и не возвращает его другому родителю.
В последнем случае можно было бы не ограничиваться административным, а инициировать уголовное преследование родителя в рамках статьи 330 УК РФ. В следующей части рассмотрим результат такого преследования.
Случай из практики
Приговором мирового суда по делу № 1-20-17/13 от 14.03.2013 гр. Кокорину А. В. назначено наказание: штраф 30000 рублей.
Дело было рассмотрено в особом порядке, в ходе которого установлено, что после расторжения брака между подсудимым и его женой суд определил место проживания общего ребенка с матерью. Далее Кокорин, не предпринимая действий, направленных на определение места жительства несовершеннолетнего или порядка общения, самовольно забрал дочь без уведомления матери и увез ее в другой населенный пункт, где и жил с ней до момента обнаружения.
Рассмотрев дело, суд пришел к выводу о том, что подсудимый своими преступными действиями причинил существенный вред, который выразился в грубом ущемлении прав матери, предусмотренных СК РФ, что повлекло также значительный ущерб для психического, физического, духовного и нравственного развития несовершеннолетней.
Иск о возмещении причиненного действиями подсудимого ущерба был выделен в отдельное производство, а Кокорин, признавший свою вину, осужден по ч. 1 ст. 330 УК РФ.
Данная статья Уголовного кодекса предусматривает наказание за самоуправство, сопряженное с причинением существенного вреда. Получи этот прецедент широкое применение, родители могли бы опасаться последствий, которые хотя и не предусматривают лишение свободы, но способны в корне изменить жизнь наличием в биографии отметки о судимости. Более того, согласно ч. 5 ст. 46 УК РФ судебный штраф в случае уклонения от уплаты может быть заменен на иное, более суровое наказание.
К сожалению, это единичный случай. На практике подобные выходки остаются практически безнаказанными. Обычно родитель, похитивший ребенка, получает административное наказание.
Похититель или нет
По российскому законодательству родитель, самовольно без ведома другого родителя, удерживающий ребенка, похитителем не является. Именно поэтому в практике судов нет ни одного дела, инициированного в отношении родителя или иного родственника ребенка по статье 126 УК РФ, предусматривающей ответственность за похищение человека, в том числе заведомо несовершеннолетнего. И действительно сложно представить на скамье подсудимых папу, маму, бабушку или дедушку ребенка.
По мнению законодательства, изъятие ребенка его родителем в отсутствие решения суда, определяющего место проживания несовершеннолетнего, не может служить основанием для уголовного преследования за похищение, так как этот родитель имеет равное с другим право на общение с ребенком, на его воспитание и осуществление иных родительских прав.
В случаях, когда вопрос места проживания ребенка решен судом, также не может идти речи о посягательстве на свободу несовершеннолетнего. Здесь усматривается нарушение установленного судом порядка, а значит логичнее привлечь родителя к ответственности по статье 330 УК РФ, а еще проще к административной ответственности.
Что касается родителей, лишенных прав, то здесь при отсутствии положительной практики по статье 126 УК РФ Пленумом ВС заявлена четкая позиция: лишение прав влечет лишение всех прав в отношении ребенка (п. 19 ПП ВС № 44 от 2017) независимо от возраста последнего. Следовательно, родитель, похитивший ребенка, являющийся по сути посторонним лицом, должен быть привлечен к уголовной ответственности.
Относительно близких родственников несовершеннолетнего таких как бабушки или дедушки существует следующее мнение: таковые уголовной ответственности за похищение не подлежат, если их действия продиктованы интересами ребенка. В то же время из содержания статьи 63 СК РФ следует, что родители наделены преимущественным правом на воспитание и обучение своих детей, поэтому изъятие несовершеннолетнего близким родственником должно расцениваться как противоправное деяние.
Вместо послесловия
На взгляд большинства юристов, заинтересовавшихся данной проблематикой, российское законодательство остро нуждается в дополнении действующих норм уголовного права, в том числе касающихся изъятия несовершеннолетних их законными представителями.
Применяемая сейчас практика основывается исключительно на мягких мерах. Так максимум, что грозит родителю, изъявшему ребенка, это административная ответственность, в то время как Уголовный кодекс, предусматривающий ответственность за самоуправство, позволяет не только ужесточить наказание, но и использовать данную меру в качестве предупреждения о наступлении неблагоприятных последствий. Но почему-то с 2013 практики по статье 330 УК РФ нет.
Отдельного внимания заслуживает тема похищения, особенно когда дело касается изъятия ребенка родителем, лишенным прав или близким родственником. Здесь, возможно, требуется дополнение, которое предусматривало бы ответственность за самовольное завладение несовершеннолетним.
Проблема привлечения родителя к уголовной ответственности состоит еще и в том, что принимаемое судом решение должно основываться на интересах несовершеннолетнего, а если последнему исполнилось десять лет, то еще и с учетом его мнения. Однако, мнение ребенка с возрастом может меняться. И когда родитель или иной близкий родственник уводит несовершеннолетнего в неизвестном направлении, впоследствии крайне сложно доказать факт того, что это было сделано вопреки его желанию, а тем более под угрозой насилия или с применением такового. В отношении малолетнего, не обладающего полной дееспособностью определить, кто для него важнее, объективно невозможно.