Имя Павла Крашенинникова хорошо известно нашим читателям. Ученый, писатель, государственный деятель — в прошлом министр юстиции РФ, ныне — председатель Комитета Госдумы по государственному строительству и законодательству, председатель Совета при президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, сопредседатель Ассоциации юристов России, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ, автор сотен научных трудов по законодательству и книг по истории государства и права. Словом — государственный человек. Но за громкими титулами — наш современник, с его биографией, взглядами и привычками, семейными радостями и заботами. Обычно все это остается за рамками деловых встреч. Но на сей раз редакция предложила нашему постоянному автору "интервью без галстука", чтобы задать не только профессиональные вопросы.
Для Павла Крашенинникова, как для юриста, главный кодекс — Гражданский. Фото: Александр Корольков Павел Владимирович, и тем не менее, начнем с последних событий вокруг журналиста Ивана Голунова. С точки зрения законодателя, как вы оцениваете эту ситуацию?
Павел Крашенинников: Происшествие рождает сложные чувства. С одной стороны, справедливость победила, и в этом сыграла активную роль общественность. Ее голос услышала власть. Но с другой — закон преступили те, кто должен его охранять, и такая участь может постичь каждого, независимо от того, обычный это человек или генерал. Судя по тому, как были подтасованы фотографии, якобы подтверждающие преступление, эти люди проворачивали подобную операцию не впервой. Значит, надо делать выводы.
Уголовное право не может жить без уголовного процесса, а в данном случае было грубо нарушено все, что только можно. Наверное, прежде всего должна быть обязательной во всех случаях экспертиза изъятых веществ, чтобы за наркотики не выдавали соду или стиральный порошок.
Вы предлагаете…?
Павел Крашенинников: Практика показывает, что десятки тысяч судебных решений по таким преступлениям сделаны под копирку. Очевидно, что есть проблема с расследованием и вынесением приговоров.
Надо разбираться в каждом конкретном случае, а если все делается по шаблону и меняются в документах только фамилии, это ужасно.
Мы еще вернемся к законам, а сейчас скажите, где рождается сокровенное? Ведь "служенье муз не терпит суеты", а в служебном кабинете — звонки, визитеры, текучка…
Павел Крашенинников: Конечно, проекты новых законов, заключения, совещания, согласования — это работа, служба, если хотите, подготовка происходит вместе с коллегами из разных ведомств, с учеными юристами и т.д. Книги, статьи, часто изучение истории государства и права, нашего и зарубежных — все это плоды занятий дома, там тоже есть рабочий кабинет и очень много литературы.
У вас имеется личное имение в Подмосковье?
Павел Крашенинников: Да, есть дача. Там хорошо работается и отдыхается, надеюсь, и близким тоже.
Счастливый человек! У вас сын и дочка, о дочери известно, что она художник, в ее оформлении выходит вся серия ваших книг по истории права. А чем занимается сын?
Павел Крашенинников: Он юрист, работает в одном из учреждений. Кстати, Мария по образованию тоже юрист, а изобразительное творчество — это ее увлечение, кажется, вполне серьезное.
Как вы относитесь к шутке, что "хорошо иметь домик в европейской деревне"?
Павел Крашенинников: В девяностые была такая мода, но мы как-то не поддались соблазну. Мы с женой оба родом с Урала, любим свой край и отдыхаем дома, хотя вот недавно побывали в Хорватии. Правда, не повезло с погодой — попали в период дождей.
Давно женаты?
Павел Крашенинников: Хотите спросить, какая жена по счету? Первая и единственная. Женаты со студенческих времен. Я в свое время закончил строительный техникум, отслужил в армии и уже затем — Свердловский юридический институт. А жена — экономист.
Над чем работаете сейчас, какие новые законы и книги скоро увидят свет?
Павел Крашенинников: Насчет законов не будем обгонять время, да и вы об этом регулярно пишите, а книги — заканчиваю исследование советского периода права с тридцатых по шестидесятые годы прошлого века. Принято считать, что период сталинизма закончился со смертью вождя в 1953 году, но это не так — в стране еще долго катился отлаженный репрессивный механизм. Предполагаю, что через пару месяцев мы с вами вернемся к этой теме.
В свое время Наполеон, убегая из Москвы, обиженно произнес: "Русские меня не поняли, а я хотел дать им Конституцию". Гражданский кодекс, его имени, работает в Европе по сей день. А у нас нынче хорошая Конституция?
Павел Крашенинников: У нас доработанный, универсальный Основной Закон. Он учел отечественный опыт устройства жизни и все лучшее из зарубежного права. И что, может быть, очень важно, он нацелен на перспективу развития страны, а не готовился под конкретного вождя.
У нас доработанный, универсальный Основной Закон. Он учел отечественный опыт устройства жизни и все лучшее из зарубежного права
Как относитесь к Ельцину?
Павел Крашенинников: Это был человек, обладающий выдающимися личными качествами. Не во всем хорошо подготовленный, да таких и не бывает, но у него была невероятная интуиция и мощь, он почти безошибочно угадывал развитие событий и решительно принимал решения, и активно их продвигал.
В те непростые годы вы работали в высоких эшелонах власти. Была реальная опасность распада страны на удельные княжества?
Павел Крашенинников: Да, такая опасность была. Даже Урал, "опорный край державы", как мы привыкли говорить, не избежал этой разрухи в головах. Запрет вывозить определенные продукты и товары за пределы областей, пошлины на ввозимое добро, кое-где готовилась даже собственная региональная валюта — все это было почти реальностью. По сути мы стояли у края пропасти.
Как удалось не упасть?
Павел Крашенинников: Решающую роль сыграл Владимир Владимирович Путин. Удалось создать единое правовое поле, устранить противоречия между федеральными и региональными законами и начать выстраивать жизнь по единым правилам единой страны. Ведь к концу 1990-х годов примерно половина региональных актов противоречила федеральным.
Многие ваши законы непосредственно затрагивают интересы населения. Какие из них вам наиболее памятны?
Павел Крашенинников: Учителя подавали пример организации, анализа, самоотверженности и потрясающего знания предмета. Я могу гордиться тем, что вместе с С.С. Алексеевым, Ю.Х. Калмыковым, В.Ф. Яковлевым, А.Л. Маковским шла работа над Гражданским кодексом, и считаю это главным своим делом по сей день. Можно также вспомнить работу над законом о приватизации жилья.
Напомню, изначально бесплатно можно было приватизировать жилплощадь, исходя из норм — по 18 кв. м на человека плюс 9 кв. м на семью, а все, что свыше, — за плату, и деньги — на ремонт жилищного фонда. По нашим расчетам, этих доплатных денег хватило бы на последующий капремонт.
Но тогдашний Верховный совет решил иначе, все жилье — бесплатно. Я думаю, потому, что у них-то квартиры были попросторней…
Вы были автором закона, который называют "дачной амнистией" и, по слухам, подверглись за него критике…
Павел Крашенинников: Это ваш брат-журналист окрестил закон "дачной амнистией", что весьма спорно. Амнистия бывает, когда люди в чем-то виноваты, но их прощают. А здесь какая вина? Участки раздавали те, кто распоряжался землей — и ведомства, и организации, и предприятия, попробуй разберись, кто имел право, а кто — нет. А люди что могут предъявить? У многих на руках даже никакой справки нет.
Поэтому были споры, сомнения, ну и критика, мол, такой закон не будет работать. Но все же его приняли и вот результат — миллионы владельцев узаконили свои права, 13 миллионов объектов. Но несколько миллионов граждан по разным причинам законом не воспользовались. Надеюсь, через месяц "амнистию" продлим на пару лет.
Будучи министром юстиции, вы осуществили перевод тюремного ведомства из МВД в ведение минюста. Но вот опять заговорили о жестокости в полицейских участках, СИЗО и колониях, правозащитники требуют принять закон "против пыток"…
Павел Крашенинников: Когда случаются происшествия с задержанными или заключенными, а они, к сожалению, случаются, на волне эмоций звучат резкие оценки.
Но ни в полиции, ни в следственных или исполнительных органах "пыточных" нет. Есть закон: если кто-то из правоохранителей грубо обошелся с гражданином, он должен ответить по статье УК за превышение должностных полномочий. Если же человек подвергся физическому насилию, вступает более строгая статья о причинении вреда здоровью.
Другое дело, что такие факты не всегда выходят наружу, и вот здесь помощь правозащитников и общественности была бы очень полезной, спрос должен быть не только с тех, кто бесчинствовал, но и с их начальников.
Есть вопрос, который волнует многих. У нас великая страна, талантливый народ, неисчерпаемые богатства — нет земли богаче нашей. Почему мы так живем?
Павел Крашенинников: Проблем полно в любой стране, но у нас был нарушен естественный ход развития, которым шли многие государства. В 1917 году мы свернули с общего пути, отбросив вековой опыт и уклад жизни, угробили много людей, большевики уничтожили вначале врагов, затем стали уничтожать сами себя. Незыблемые законы экономического, социального, правового развития попытались заменить умозрительной марксистско-ленинской теорией. В ходе Гражданской войны был уничтожен либо выдворен наиболее образованный, профессиональный слой населения, составлявший интеллектуальную элиту общества. В 30-е годы коса массовых репрессий выкосила то, что еще осталось. Затем пришла страшная война.
В сознании укоренилось чувство: надеяться не на кого, не спасут "ни бог, ни царь и ни герой", надо самому заботиться о семье и о себе, от государства одни проблемы. Мы знаем огромное количество пословиц и поговорок на эту тему. Эта психология жива доныне, отсюда неверие в правовые нормы жизни, со всем вытекающим. В народе не зря говорят: ломать — не строить, непросто возродить все, что было порушено. Но иного пути нет — чувство собственного достоинства, хотя бы немного правовой грамотности, постоянное внутреннее развитие, понимание не только своих интересов, но и чужих. Наверное, банально, но это не законченный набор ценностей.
Колумб Америку открыл, а Крашенинников — Камчатку
Крашенинниковы — фамилия на Руси известная. Чем отличились ваши предки?
Павел Крашенинников: Пожалуй, самая известная семейная легенда, которая передается у нас из поколения в поколение, это предание о том, как Степан Крашенинников был первым русским землепроходцем на самом дальнем полуострове страны — по сути открыл для мира Камчатку. Я побывал в том краю, коренные камчадалы действительно помнят это имя и почитают его, есть отличный музей.
Как семья оказалась на Урале?
Павел Крашенинников: Судьбы людские непредсказуемы, особенно в нашей стране. Мой дед по матери в революцию был в Петрограде и даже участвовал в штурме Зимнего. А вот дед по отцу жил в Петропавловске, ныне это север Казахстана, и революцию не понял и не принял. При раскулачивании семью сослали на Урал, прямиком на строительство Магнитки.
Поддерживаете связи с родным краем?
Павел Крашенинников: Самые тесные. На Урале бываю каждый месяц. Там живут мои родственники, там прошло мое детство. Есть общественная приемная в Екатеринбурге, Магнитогорске, Нижнем Тагиле. Уже 17 лет в Магнитогорске работает правовая библиотека, названная моим именем, в которой я постоянно пополняю книжный фонд. В ней собрано все на правовую тему: книги, юридическая периодика, есть медиацентр, проводятся бесплатные юридические консультации для населения.
От Свердловской области я избран депутатом в Государственную Думу 7-го созыва. В Екатеринбурге находится моя альма-матер, где в начале 1990-х я преподавал, и сейчас приезжаю с лекциями. Взаимодействуем с руководством региона по разным проектам во всех сферах.
В старину древние роды непременно имели свой герб, на нем писали девиз. Позднее в моду вошли кодексы чести. У вас есть такой кодекс?
Павел Крашенинников: В профессиях подобные штуки имеют смысл. Нынче такой кодекс есть, скажем, у адвокатов. Для меня как для юриста главный кодекс — это, конечно, Гражданский кодекс. Ну а личный закон чести — если он у человека есть, то должен быть внутри, а не напоказ.
Поздравляем!
Сегодня Павел Крашенинников отмечает свой 55-й день рождения. Редакция присоединяется к самым искренним поздравлениям юбиляра!